Как местное самоуправление начиналось
Ветлужский уезд, обширный и малонаселенный, был более других удален от губернского центра. Н.П. Колюпанов, оказавшийся в этой глуши в качестве уездного исправника в начале 1857 года, писал: «Положение Ветлужского уезда было самое печальное. Помещиков в Ветлужской уезде вообще было мало, имения все крупные, владельцы которых живут далеко, наличных дворян, да и то из самых незначительных, никогда не насчитывалось больше пяти-шести»[1].
Собственно, и представителей других сословий на этой огромной территории (1,5 млн. десятин, или 1,6 млн. гектаров) было немного, в середине XIX века население уезда составляло около 78,6 тыс. человек, 2 человека на 10 гектаров земли, почти сплошь поросшей вековыми лесами…
Самого мемуариста убедил забраться в эту глушь один из немногих здешних помещиков, Ф.Н. Лугинин. Колюпанов нашел здесь широкое поле для применения свих сил – дела было много, а делателей мало. Позже он писал: «я всегда проповедовал, что место интеллигентной молодёжи, желающей действовать и принести пользу стране, — именно в провинции, в отдаленных захолустьях, где появление таких людей может пересоздать целый край»[2].
Реформы Александра II создали базу для развития местного самоуправления, и молодежь, мечтавшая о поприще общественном, – «люди 40-х годов», — стала возвращаться в родные места. «Из секретарей Петербургской гражданской палаты сделался лесопромышленником и переехал в Ветлугу Н.Н. Беляев […]. Местная молодёжь подросла и обзавелась в городе или поблизости своими домами (три брата Петерсоны, А.Я. Ширяев, Г.И. Доливо-Добровольский). Стал очищаться чиновничий состав. Вместо застарелого старого подьячего сделан был уездным стряпчим молодой человек, не воспитанный в традициях взяточника, отзывчивый на все вопросы умственные и общественные. Приехал молодой врач»[3]. Л.Е. Оболенский, живший в соседнем уезде, отмечал, что в Ветлужском «было несколько больше интеллигентных людей, чем в Варнавинском, хотя и там […] пришлось «выписать» предводителя дворянства»[4].
В последнем случае имелось ввиду избрание Н.П. Колюпанова дворянским предводителем «на особом положении: собственного ценза у него там не было, не было и достаточных средств к жизни, и местное дворянство давало ему и ценз и жалованье»[5]. Жалование, по свидетельству мемуариста, выплачивал тот же Ф. Н. Лугинин. С момента избрания в эту должность Нил Петрович оставался в ней с 1860 г. до самой смерти своей в 1894 г., за исключением трёхлетия с 1863 по 1866 годы[6], когда на это место избирали С.Ф. Лугинина[7].
Именно этим молодым и энергичным людям достались хлопоты по реализации Великих реформ середины XIX столетия, самой важной из которых для уезда была реформа земская. Положение о земских учреждениях получило в России силу закона 1-го января 1864 года. Выборы проходили в 1864-65 гг. по всем губерниям, избирались гласные (так тогда называли депутатов) в губернские и уездные земские собрания.
Выборы проводились отдельно среди представителей сельских обществ и землевладельцев, не принадлежавших к обществам. Так, на очередной сессии Ветлужского уездного земского собрания 1-6 марта 1867 года, кроме председателя Н.П. Колюпанова, присутствовало шесть представителей от землевладельцев, девять — от сельских обществ, один — от Ветлужского городского общества и по одному были назначены ведомствами государственных имуществ и удельным[8].
Позже менялся и состав гласных, и их количество. На очередной сессии
1891 года от крестьян и от землевладельцев было равное число представителей — по 8 гласных, по двое — от города и от казны, один от удельного ведомства. Уездное земское собрание было распорядительным органом, как минимум один раз в год (иногда, по необходимости, чаще) оно собиралось на сессию. Гласные съезжались в уездный город и рассматривали сметы расходов на год, выслушивали доклады комиссий, которым поручалось рассмотрение отдельных вопросов, знакомились с отчетом исполнительного органа — управы, которая и реализовывала постановления земских собраний.
Члены управы выбирались гласными и отчитывались перед ними на каждой сессии. В состав управы входили председатель и два члена, они работали на постоянной основе и получали за это жалованье. В 1885 г. председатель получал 1800 рублей, а члены управы — по 700 рублей, деньги немалые, но и не слишком большие по тем временам. Восемьсот рублей в год (для сравнения) получал тогда провизор ветлужской аптеки, врач, имевший высшее образование, — 1200 руб., учительница земской школы, не имевшая, как правило, даже среднего образования, — 240 рублей в год. Около 2800 рублей тогда же тратили по уезду на содержание канцелярии[9].
Ведало же уездное земское собрание местными хозяйственными нуждами, которые при учреждении земства были разделены на обязательные и необязательные. К первым относилось содержание местных полицейских и судебных органов, размещение и содержание рекрутов, строительство и поддержание дорог и некоторые другие. Забота о народном здравии обязательной для земства была лишь в том объеме, в каком этими вопросами занимались Приказы общественного призрения, чье имущество по их упразднении было передано земствам. Образование, забота о народном благосостоянии и многое другое были отнесены к числу необязательных расходов.
Однако постепенно то, что входило в обязательные повинности, передавалось на счет казны, а высвобождавшиеся средства земство направляло на «необязательные» статьи. Если в 1877 г. обязательные расходы Ветлужского уездного земства составляли 39,9%, то к 1901 г. они снизились до 3,8% , зато оставшиеся деньги пошли на народное образование (22%) и медицину (30%)[10].
Средства, которыми распоряжалось земство, поступали из налогов и сборов с промысловых свидетельств, с торговых и промышленных заведений, городских и сельских строений, землевладельцы платили поземельный сбор. Тем самым процветание земства, размах его деятельности были поставлены в прямую зависимость от благосостояния уезда.
Пожалуй, самой близкой сердцу ветлужских гласных заботой оказалось народное образование, законом отнесенное к числу необязательных. В наследство земству на просторах огромного Ветлужского уезда досталось несколько старинных школ. Самая первая из них была устроена в имении Лугининых — Рождественском, и содержалась на счет владельцев усадьбы. Потом были устроены школы Ново-Успенская (1842 г.), Спиринская (1845), Вохомская (1847), а в 1861 — Хмелевицкая и Николо-Шангская. В 1867 г. в них учились 164 мальчика и 13 девочек[11].
С открытием земских учреждений гласные постановили значительную часть бюджета направить на строительство новых школ, убедили крестьян составить приговоры (так раньше назывались постановления сельских обществ) о создании школ. Результатом этого стало открытие в первый же год земской работы школ в Подгородной, Печенкинской, Глушковской, Гагаринской и Одоевской волостях, их примеру последовали крестьяне Заводской, Хорошевской, Тоншаевской, Пыщугской и Какшинской волостей, в 1867 году открывшие по одной, а в Шангско-Городищенской волости две школы. Таким образом, каждый год открывалось почти столько же школ, сколько их было до создания земского управления, и к концу 1867 года общее число школ достигло девятнадцати, и на два десятилетия замерло на этой отметке.
Однако грамотность не была востребована в крестьянском быту уезда. «Рецидивы безграмотности», то есть утрата навыков чтения и письма по выходе из школы, очень беспокоили гласных. «Ветлужское земство всегда
проявляло особую заботливость в деле народного образования, для развития которого оно не жалело средств […], школы в Ветлужском уезде помещаются в прекрасных зданиях, имеют хороших наставниц и наставников, всегда снабжаются достаточным количеством учебных пособий и школьными библиотеками», — тем досаднее было признавать, что «всего этого еще недостаточно для того, чтобы сказать: Ветлужское земство сделало все, что от него зависит, для развития народного образования и народной нравственности», потому что, покидая школу, ребенок забывал, чему его учили, утрачивал навыки, возвращался к прежней системе ценностей. Для предотвращения этого очередная сессия Ветлужского уездного земского собрания 1891 г. постановила открыть при управе книжный склад для народного чтения[12].
По переписи 1897 г. Ветлужский уезд по числу грамотных занимал последнее место среди остальных уездов губернии, только 18 жителей из ста умели читать и писать[13] (почетное первое место занимал отходнический Чухломский уезд). Зато через десять лет по числу открытых школ ветлужане занимали четвертое место среди 12 уездов, причем из 90 действующих школ большая часть, 65 училищ, были заведены земством. К 1911 г. общее число учебных заведений достигло уже 123-х, и 96 из них принадлежали земству[14].
В наследство от Приказа общественного призрения земству досталась небольшая больница на 10 кроватей в самом центре Ветлуги. Еще до начала земской реформы прежний больничный совет ставил вопрос о строительстве нового здания. В 1865 г. уездное земское собрание выделило для этого немалую сумму — 2000 рублей серебром, после споров с городскими властями весной 1866 г. строительство было начато управой, а 1 января 1867 г. больные уже были переведены в новое помещение на 25 кроватей[15].
Основная нагрузка по строительству больницы легла на ее попечителя,
земского гласного и члена управы, Леонида Дмитриевича Петерсона. Он уступил под строительство участок принадлежавшей ему земли на льготных условиях, вел основные работы, а по окончании их содержал на свой счет несколько бесплатных кроватей.
Дело в том, что лечение в больнице было платным. И хотя «смотря на больницу, как на учреждение благотворительное, созданное в пользу бедного населения», собрание 25 марта 1871 г. отклонило предложение управы о повышении платы, тем не менее, и 18 копеек в день тоже далеко не каждый мог себе позволить. Для таких на счет земства были отведены 3 кровати, несколько бесплатных мест оплачивали частные благотворители.
Крестьяне постепенно преодолевали предубеждение против «казенного заведения», все чаще обращались в больницу, не имея возможности заплатить за лечение. «Врач был принужден отказывать многим больным(…), и, несмотря на это, в год все-таки было перерасходовано против назначенного на 206 дней, так как принимались больные, болезни которых требовали безотлагательного пособия, и отказать в помещении которым было невозможно»[16].
В 1875 г. число бесплатных мест было увеличено вдвое, но и шесть земских благотворительных кроватей проблемы не разрешали. И врач продолжал принимать бесплатных больных, а земство из года в год печатало списки больных, с которых должны быть сложены недоимки за лечение…
Не только плата была препятствием к благополучному излечению. Еще в первый год земской медицины в уезде, во времена старой больнички на 10 коек, гласный и член управы В. И. Баскаков предлагал устроить калорифер для просушки воздуха, завести для больных шашечные доски и новую мебель, а в саду поставить гимнастические снаряды для упражнений. «При больнице нет решительно никаких хирургических инструментов», — результатом этого доклада стало выделение в 1867 г. денег на инструменты[17].
В новой больнице были не только инструменты, но и такое новшество, как лабораторный микроскоп. Постоянно увеличивалось число кроватей, в 1889 г. было устроено новое здание для заразных больных, из 32 коек уже 17 были бесплатными для пациентов[18].
9 июля 1890 г. Ветлуга выгорела. Сгорели 282 двора, 1128 зданий, 3 здания торговых рядов[19], сгорела и ветлужская больница. И опять все началось сначала: поиск средств, материалов, строительство. На этот раз проект больницы выполнил петербургский инженер-архитектор Н.Л. Шевяков, по примеру более усовершенствованных столичных больниц[20]. Здание было спроектировано деревянным, с каменной средней частью[21]. Но к этому времени больница в уездном городе уже не была единственной, в разных концах Ветлужского уезда устраивались все новые больницы, фельдшерские пункты, амбулатории.
В январе 1902 г. больница переехала в новое большое двухэтажное здание, в котором был устроен водопровод. В отдельных деревянных зданиях были размещены заразное и родильное отделения. В отдельной операционной, снабженной всеми возможными инструментами и приспособлениями приступил к операциям выпускник Томского университета П.Ф. Гусев. Больные принимали ванну за день до операции и непосредственно перед ней, поле операции обмывалось щеткой «мылом Kocher,а» и протиралось раствором сулемы… Описывая чудеса дезинфекции и разнообразные средства наркоза, хирург с гордостью замечал: «Для швов употребляется почти исключительно шелк, изредка флорентийская нить и серебряная проволока»[22].
Так понемногу, постепенно, от малого — к большому, от временного — к постоянному и двигалось Ветлужское земство. В 1914 г., к началу войны, было уже 10 участковых больниц в Рождественском и Николо-Шанге, Хмелевицах и Одоевском, Пыщуге, Вохме, Шангском Городище, Ветлуге, Никитихинский амбулаторный пункт и еще 8 фельдшерских пунктов… В это
время работают рука об руку старые и молодые врачи — А. П. Лаговский, П. Ф. Гусев, К.П. Прядильщиков, А.Ф. Розов и другие[23].
«Ветлужское земство много сделало в деле народного образования и земской медицины, не жалея на это громадных средств и трудов, но до сих пор слишком мало обращало внимания на экономический быт крестьян», — сказал в своем докладе уездному собранию 1891 года гласный А.И. Яблочков и поставил вопрос «о поднятии экономического благосостояния населения путем развития полевой культуры, распространения улучшенных земледельческих орудий, кустарных промыслов и организации мелкого кредита[24]. Вопрос был поставлен своевременно: урожай с каждым годом снижался, земли истощались.
Тот же Алексей Иванович Яблочков, дворянин и землевладелец, предложил программу преодоления возникших трудностей: устроить земский склад несложных и недорогих земледельческих орудий, предоставить возможность приобретать удобрения и улучшенные семена трав и зерновых за наличный расчет, открыть ссудную кассу мелкого кредита и — «земство должно взять на себя инициативу развития среди населения кустарных промыслов»[25]. Все эти задачи успешно решались в продолжение следующих десятилетий.
На очередной сессии Ветлужского уездного земского собрания 1885 года по болезни не мог присутствовать Н.П. Колюпанов, почти двадцать лет к тому времени занимавший место председателя. В знак благодарности ему за его труды гласные предложили повесить его портрет в зале заседаний собрания, потому что ой «относился к своей обязанности серьезно, с знанием дела, добросовестно, поставил земское дело так, что оно едва ли считается не одно из лучших в губернии»[26]. Сегодня с уверенностью можно говорить о том, что его преемники поддержали заложенную им традицию, и самый отдаленный край Костромской губернии более полувека развивался благодаря их энтузиазму и энергии.
[1] Колюпанов Н. Из прошлого: посмертные записки//Русское обозрение. 1895. №6. С. 601.
[2] Там же, с.607.
[3] Там же, с. 606.
[4] Оболенский Л.Е. Литературные воспоминания и характеристики // Исторический вестник. 1902. №2. С.488.
[5] Там же.
[6] ГАКО. Ф.121. Оп.1. Д.5856.
[7] Поросятковская Л. А. Уездный предводитель // Ветлужская сторона. [№1]. Кострома, 1995. С.112.
[8] Журналы заседаний очередного Ветлужского уездного земского собрания 1-6 1867 г. Б.м., б.г. (Далее — «Журналы…»).
[9] Веселовский Б.. История земства за сорок лет. Т.1. СПб., 1909. С.670.
[10]Там же, с.676.
[11] Здесь и ниже.— Н.П. Колюпанов, вып.2.
[12] Сборник постановлений Ветлужского уездного земского собрания очередной сессии 1891 г., с. 185. (Далее — «Сборник… сессии… года»).
[13] Захаров, А. В. Доступность школы и грамотность населения в Костромской губернии. – Кострома, 1913. — 67 с. (Начальная школа и условия народного образования в Костромской губернии / Костромская губернская земская управа. Оценочно-статистическое отделение. – Вып. 1.). С.38.
[14] Там же, с.5.
[15] Колюпанов Н.П.. Обзор десятилетней деятельности Ветлужского земства. 1866-1876. В 3-х вып. Кострома, 1876. Вып.2. С.7.
[16] Там же, с. 16-17.
[17] Журналы…
[18] Сборник… сессии 1889 г., с.24, 25, 30.
[19] Сборник… сессии 1891 г., с. 28-29.
[20] Сборник… сессии 1894 г., с. 78, 126.
[21] Там же, с. 208, 210.
[22] Гусев П.Ф. Краткие сведения об операциях, произведенных в Ветлужской земской больнице Костромской губ. С 1 янв. 1902 по 15 июня 1904 // Хирургия. 1904. №94. (Отд. оттиск).
[23]Сборник… сессии 1914 года, с.510; Э. Глезеров. Общий обзор медицинской части Ветлужского земства за 1915 год. Ветлуга, 1916.
[24] Сборник… сессии 1891 г., с. 79-80.
[25] Там же.
[26] Сборник … сессии 1885 года, с.253.