Трудно сказать, чему Виктор Николаевич Бочков принадлежал в большей степени — сто­лицам или провинции. Он родился в 1937 г. в Ленинграде. В 1942 г. отца репрессировали, и мать вывезла пятилетнего Виктора вместе с се­строй из блокадного города в Ивановскую об­ласть, где во избежание ареста устроилась на работу на одну из шуйских фабрик. Десятилет­ку ему пришлось заканчивать в с. Дунилове, потом выдержать в Москве конкурс в Историко-архивный институт, а по окончании его вы­брать Кострому — единственное место, где кро­ме работы предлагали общежитие. Представ­ляется, что само состояние неукорененности, двойственности (в провинции — человек столи­цы, в столице — провинциал) выработало осо­бую упругость характера.

Вряд ли был случайным выбор института. Родство по матери с Дондуковыми-Корсаковыми и Кузьмиными-Караваевыми не располага­ло к спокойному восприятию господствовав­ших идеологических клише, применявшихся в равной мере к прошлому и настоящему. Поиск своего места в историческом времени потребо­вал навыков самостоятельной работы с источ­никами, знакомства с непопулярными дисцип­линами, зачисленными в разряд второстепен­ных, вспомогательных. Интерес к генеалогии Виктор Николаевич сохранил на всю жизнь.

Его педагогами были Ф.А. Коган-Бернштейн, С.О. Шмидт, под руководством которо­го в 1959 г. была написана дипломная работа о служилых людях Государева двора. Уже рабо­тая в Костромском архиве, В.Н. Бочков стал аспирантом профессора А.М. Сахарова на ка­федре отечественной истории Московского го­сударственного университета, где и подгото­вил кандидатскую диссертацию по генеалогии русских дворянских родов.

Сигурд Оттович, предваряя через много лет публикацию одной из глав этого исследова­ния, отмечал: «Соображения В.Н. Бочкова не всегда укладывались в стандартизированные схемы и отнюдь не во всем соответствовали взглядам тех, кто сводил историографию пре­жде всего к политизированным концепциям. А Виктора Николаевича отличала высокая степень самоуважения, и он не склонен был ради конъюнктурных обстоятельств поступаться тем, что казалось ему наиболее близким к ис­торической истине»¹. Диссертация, закончен­ная в 1969 г., не была, однако, защищена.

В Костроме оказался человек, владевший не только методами советской исторической науки, но и опытом отечественной и зарубеж­ной историографии, не прошедшим идеологи­ческие фильтры. Местом его службы стал один из богатейших архивов страны, созданный усилиями нескольких поколений краеведов, не поврежденный Гражданской войной и ок­купацией. Препятствий для интенсивной ис­следовательской работы не было. Они возник­ли только на этапе публикации ее результатов.

Костромское краеведение, столетиями на­капливавшее потенциал, пережило небывалый взлет в 1920-е гг., когда даже на фоне общего подъема «золотого десятилетия» было замечено и признано благодаря блестящей организатор­ской работе В.И. Смирнова, возглавлявшего Костромское научное общество. С размахом краеведческой деятельности был сопоставим и масштаб репрессий, направленных на разгром этого движения в Костроме и принадлежавших ей уездах. Немногие краеведы, которых В.Н. Бочков разыскивал в начале 60-х, уклоня­лись от разговоров о прошлом, советуя оста­вить это опасное занятие. В местном педагоги­ческом институте плодотворно работали фило­софы, филологи. Школа же исторических ис­следований при жизни В.Н. Бочкова так и не была создана. Историография здесь как бы вернулась к нача­лу, ко времени исследователей-одиночек, пер­вым из которых стал В.Н. Бочков.

В отличие от столиц, где все-таки легче бы­ло найти единомышленников, в провинции пришлось начинать одному, становясь, подоб­но краеведам XVIII столетия, исследователем-универсалом. Большая часть коллег по Кост­ромскому архиву, бывшему на рубеже 1950-1960-х гг. структурой «компетентных орга­нов», волей или неволей работали над темами, лежавшими в русле официоза. Требовалось не­малое мужество, чтобы в этой ситуации плыть против течения и, не реагируя на многочис­ленные «проработки», заниматься всерьез ис­торической наукой.

Возможностей для узкой специализации не оставалось. Приходилось практически од­новременно работать над вопросами историо­графии и источниковедения, исторической географии, библиографии, генеалогии, исто­рии экономики, политических течений, куль­туры разных исторических периодов. Это поз­воляло рассматривать явления комплексно, прослеживая взаимные связи и влияния. Только пространственная локализация инте­ресов, невозможная при занятиях той или иной проблемой в масштабах всей страны, раз­решала создать столь целостную картину жиз­ни Костромского края, проследить историю складывания региона.

Результатом работы В.Н. Бочкова с фонда­ми Государственного архива Костромской об­ласти стало составление путеводителя по ГАКО ² и описание коллекции рукописей этого хранилища. Не довольствуясь уже собранны­ми материалами, исследователь выявляет со­хранившиеся частные архивы, вывозя их ино­гда буквально на детских санках. По его прось­бе к работе над воспоминаниями приступили не только многие костромичи, но и жители других городов, чья деятельность была связа­на с историей края. Позже он широко исполь­зовал в своих публикациях местную устную историю.

И все же первоначально единственной воз­можностью обнародовать выявленный матери­ал оставались газетные статьи, причем некото­рые подготовленные тексты так и не увидели свет из-за повышенной «бдительности» редак­ции. Первые публикации В.Н. Бочкова в Кост­ромской периодике появились уже через год после его приезда, последние продолжают поя­вляться на страницах местных журналов и по­ныне. Наряду с публикациями документов, например, уже в 1961 г. удалось издать неиз­вестные письма М.М. Пришвина; появлялись авторские статьи, рецензии на новые издания, чаще всего содержащие указания на неточно­сти, на не известные авторам документы и све­дения. Одновременно архивные материалы стали толчком к созданию художественных новелл, позже вошедших в состав сборников «Так начинался подвиг» и «Битва на Святом озере» ³.

Работая в архиве, В.Н. Бочков органично вошел в круг костромской интеллигенции, ко­торый составляли молодые журналисты, фи­лологи, философы, искусствоведы, реставра­торы, художники (И.А. Дедков, Н.Н. Скатов, М.Ф. Пьяных, Ф.В. Цанн, Н.В. Шувалов и др.). Их объединяло неприятие господствовав­шего во всех областях догматизма и поиск но­вых путей. В.Н. Бочков добавлял к последне­му еще один вектор — в прошлое, которое ста­рательно заставляли забыть.

В 1965 г. пришлось поменять место служ­бы, уйдя из архива в областную научную биб­лиотеку, где до 1972 г. В.Н. Бочков трудился старшим библиографом. В его распоряжении оказались богатейшие материалы, о существовании которых мало кто догадывался. Особен­но тщательно работал он со справочниками, указателями, энциклопедиями, многие из ко­торых до сих пор хранят легкие пометки, сде­ланные им на полях при нахождении костром­ского материала. Вероятно, именно в это вре­мя стала складываться его уникальная карто­тека выдающихся уроженцев края, которая должна была лечь в основу соответствующего указателя. Работа над ним была начата, но за­кончить ее не удалось. К этому же периоду от­носится и учеба в аспирантуре, так что архив из места службы превратился в место регуляр­ных занятий.

Работоспособность Бочкова поражала. При всей бытовой неустроенности (сначала в оди­ночку, а потом и с семьей приходилось жить  в общежитии), он умудрялся работать в условиях, мало распола­гавших к сосредоточенности, едва сдвинув по­суду с единственного в комнате стола. Широта его интересов восхищала. Он успевал следить за литературными новинками, последними со­бытиями художественной жизни, никогда не поддаваясь при этом моде, не завися от расхо­жих суждений. Живя в провинции, он не ста­новился провинциалом, оставаясь всегда са­мим собой, не изменяя себе даже в антипатиях (стойко не любил кинематограф, за что выслу­шивал гневные отповеди местных партийцев).

В 1972 г. В.Н. Бочков получил приглаше­ние на пост заместителя директора по науке в музей-заповедник А.Н. Островского «Щелыково». К тому времени он совместно с А.Н. Григоровым уже издал путеводитель «Во­круг Щелыкова» ⁴, где удалось опубликовать некоторые результаты их генеалогических штудий. Пять лет его руководства музеем-усадьбой не только стали временем интенсив­ной исследовательской и собирательской рабо­ты всего коллектива, но и превратили этот уда­ленный от крупных населенных пунктов уго­лок в островок нормальных человеческих отношений, атмосфера взаимного доверия, по­нимания, вольности в котором резко контра­стировала с общей обстановкой в стране.

Не оглядываясь на мнение властей всех уровней, В.Н. Бочков принял на работу опаль­ного К.И. Бабицкого — участника акции проте­ста против ввода советских войск в Чехослова­кию, молодых выпускников МГУ Г.А. Анищенко и О.Б. Мраморнова, которым претил одиозный дух костромского архива.

Меры соответствующего ведомства не за­ставили себя ждать. После нескольких неудач­ных попыток найти реальный повод к увольне­нию В.Н. Бочкова устроили провокацию: на экспозицию подбросили крамольный (1977г.!) журнал «Континент». Возможность устроить­ся на работу по специальности была потеряна надолго. Запрещали даже ведение экскурсий в Щелыково. В обкоме партии с издевкой пред­лагали место актера в драматическом театре. Это продолжалось почти год, пока не удалось устроиться инженером в производственную группу по охране памятников при областном управлении культуры.

Работа была знакома: уже в 60-е гг., когда движение по охране памятников превратилось в борьбу за историю без идеологии, В.Н. Боч­ков составлял исторические справки о различ­ных зданиях и мемориальных комплексах. В 1970 г. им совместно с архитектором-реставра­тором К.Г. Тороп был выпущен путеводитель по Костроме ⁵. В последний год работы в Щелыкове он выступил в качестве автора вступи­тельной статьи и ряда материалов о конкрет­ных объектах при подготовке костромского выпуска «Материалы свода памятников исто­рии и культуры» ⁶. Став сотрудником произ­водственной группы, В.Н. Бочков подготовил к постановке на охрану такое количество объе­ктов, что это вызвало резкое неудовольствие местных чиновников от культуры. Опять про­явился его дар организатора: он не только при­влекал местных и столичных специалистов, но и создал краеведческое объединение при одном из фабричных клубов, подключив к исследова­нию города людей самых разных социальных слоев, что позволило позднее издать справоч­ник «Улицы Костромы» ⁷.

И все же параллельно со службой продол­жалась кропотливая работа по подведению итогов собственной исследовательской дея­тельности. Многолетние труды по литератур­ному краеведению, оставившие заметный след на страницах многотомного биографического словаря «Русские писатели. 1800-1917», вы­лились в издание книги о литературных прото­типах «Скажи, которая Татьяна?..» ⁸. Она ста­ла последней книгой В.Н. Бочкова, которую он успел застать напечатанной. В рукописи до 2002 года оста­вались «Костромские спутники Пушкина» ⁹ и са­мая, должно быть, заветная, над которой Вик­тор Николаевич Бочков работал буквально до самой смерти, — «Старая Кострома. Люди, до­ма, улицы».

Костромской краевед 1920-х гг. В.И. Смир­нов утверждал, что краеведение держится на трех китах — архиве, музее и библиотеке. Судь­ба провела В.Н. Бочкова через все три этих уч­реждения, он внес значительный вклад в рабо­ту каждого из них, но и сама служба повлияла на его интересы, во многом определила круг освоенных им источников, сделала его универ­сальным исследователем-краеведом. К трем китам он добавил город как исторический ис­точник.

И все же наиболее интересным результатом этой деятельной и неспокойной жизни был сам В.Н. Бочков, как неповторимая личность. Он сохранял влияние на окружавших его людей до последних дней своей жизни. Вместе с ним 14 марта 1991 г. из этого мира ушло множество событий, фактов и судеб, которые он не успел предать бумаге, полагаясь на свою феноменаль­ную память. Ушли в небытие замыслы — их ему не позволило реализовать время, перед лицом которого в провинции выстоять было гораздо труднее, чем в столицах.

¹  Шмидт С.О. Предисловие [К публикации ст. В.Н. Бочкова «Послужильцы»] // Историческая генеалогия. – Екатеринбург; Нью-Йорк, 1995. –Вып. 6.

²  Путеводитель по Государственному архиву Костром­ской области / Сост. В.Н. Бочков. — Кострома, 1962.

³  Бочков В. Так начинался подвиг. — Кострома, 1969; Он же. Битва на Святом озере.- Кострома, 1972.

⁴   Бочков В.Н., Григоров А.Н. Вокруг Щелыкова. — Кострома, 1972.

⁵  Бочков В.Н., Тороп К.Г. Кострома: Путеводитель. —  Кострома, 1970.

⁶   Материалы свода памятников истории и культу­ры. — Кострома, 1977.

⁷   Улицы Костромы. — Кострома, 1989.

⁸   Бочков В.Н. « Скажи, которая Татьяна?..». — М., 1990.

⁹  Книга была издана редакцией журнала «Губернский дом» (Кострома, 2002).